Социология. Учебник - Страница 89

Олсон (1975) высказал мнение, что договоренность о признании вины реализует своего рода индивидуальный подход к тем, кто по воле судьбы оказался на скамье подсудимых, и в некоторых случаях подобный судебный процесс становится более гуманным. «Мы должны помнить о том, — заявляет он, — что наши законы, связанные с вынесением приговора (например, за мелкие кражи), являются жестокими, устаревшими и довольно бессмысленными. Наказания, определяемые на их основе, часто бывают слишком суровы» (с. 25). Договоренность о признании вины дает судьям некоторую свободу действий, и они могут смягчить наказание, если посчитают, что оно не соответствует тяжести преступления.

Результаты исследования, проведенного Хэганом и Бернштейном (1979), свидетельствуют о том, что преступники из различных социальных слоев по-разному используют договоренность о признании вины. Анализ данных десяти федеральных окружных судов позволил установить, что выходцы из «высших слоев общества» (так называемые белые воротнички или деятели торговли и представители технократии), обвиненные правительственными органами в таких преступлениях, как мошенничество или незаконные махинации в торговле, с большей готовностью используют договоренность о признании вины (они угрожают передать свои дела на рассмотрение в обычном судебном порядке, если не будут смягчены предъявленные им обвинения и степень возможного наказания), чем представители «низших слоев общества» (так называемые уличные преступники), обвиняемые местной полицией. Исследователи объясняют это тем, что представители средних и высших слоев стараются извлечь максимальную выгоду из своего признания вины и отказываются ее признать, если у них нет уверенности в том, что это облегчит их дальнейшую судьбу. Однако закоренелые преступники уже привыкли к судебным процедурам, и их, вероятно, больше устраивают традиционные и более привычные методы ведения дел.

Тюрьмы

Обычным наказанием за совершенное преступление служит тюремное заключение. Преступники, которые прибывают в тюрьмы, лишены «свободы, товаров и услуг, половых сношений с лицами противоположного пола, самостоятельности и защиты» (Олсон, 1975). Они становятся частью особой социальной системы, в которой сформировались свойственные ей статусы и роли. Один из исследователей тюремных социальных систем (Гарабедян, 1963) представил следующую классификацию основных типов заключенных:

1) «законопослушные» — заключенные, участвующие в программах реабилитации и установившие вполне нормальные отношения с сотрудниками тюрьмы;

2) «достойные парни» — не принимающие участие в программах реабилитации и избегающие контактов со служащими тюрьмы;

3) «политики» — принимающие активное участие в программах реабилитации и устанавливающие широкие контакты с сотрудниками тюрьмы и другими заключенными;

4) «отверженные» — это те, которые полностью изолированы от служащих тюрьмы и других заключенных, потому что они подрывают тюремную дисциплину;

5) «звонки» — заключенные, поведение которых непоследовательно, они обычно уклоняются от контактов как с сотрудниками тюрьмы, так и с другими заключенными.

Кроме того, в тюремном мире складывается совершенно особая система норм: «Не доноси на другого», «Не будь болваном» и т. п. Установлено, что готовность соответствовать этим нормам меняется в зависимости от того, сколько времени заключенный находится в тюрьме и когда закончится его срок. Большинство заключенных склонны к «девиации» в середине назначенного срока; другими словами, когда время, проведенное в тюрьме, примерно равно времени, оставшемуся до окончания срока (Гарабедян, 1963).

Одним из самых страшных пороков тюремного мира является агрессивность одних заключенных против других. Ряд исследователей изучали причины такой агрессивности и условия, наиболее способствующие ее проявлению: На основе исследования, проведенного Эллисом, Грасмиком и Гильманом (1974), выявлены семь основных факторов, влияющих на эту тенденцию: возраст; наличие других заключенных, склонных к агрессивности; время, проведенное в тюрьме; раса; условия содержания в тюрьме; посещения извне; назначенный срок. Взаимосвязь между этими факторами имеет сложный характер, но, видимо, высокий уровень агрессивности непосредственно обусловлен преобладанием: 1) молодых заключенных; 2) лиц, которым осталось отбыть в тюрьме год или несколько лет; 3) заключенных, к которым не приходят посетители. Среди названных факторов наиболее важную роль играет возраст. Почему молодые преступники более агрессивны, чем те, кто старше их по возрасту? Согласно мнению Эллиса и его коллег (1974), молодые заключенные с большим уважением относятся к тем, кто умеет драться, в то время как более умудренные опытом считают вспыльчивого молодого зека «болваном», который готов «плевать против ветра» (с. 31).

Джон Ирвин (1990) утверждал, что в последние десятилетия конфликты между заключенными в большей степени приняли расовый характер в связи с тем, что среди них возросло число негров, латиноамериканцев и представителей других национальных меньшинств. Члены расовых и этнических групп объединяются, демонстрируя ненависть к другим группам и защищая от них своих друзей. Этот вид конфликта также связан с обособлением заключенных в определенных местах. По свидетельству Банкера (1977), такая картина наблюдается в тюрьме Сан-Квентин: «Негры… собрались вдоль северной стены, где располагались камеры — это место прозвали „Найроби“. В результате десятилетней расовой борьбы в тюрьме укоренился неписаный закон, запрещающий вступать на „чужую“ территорию. Черные сосредоточились в одном ряду, а белые и чиканос занимали другой ряд. Наконец был заполнен ряд, где сидели белые, в то время как среди негров оставались свободные места. Но белые не занимали их, а образовывали новый ряд. Официальная расовая сегрегация была отменена 10 лет назад; согласно тюремным правилам, заключенным разрешалось занимать места в любом из трех рядов, однако никто не переходил „запретную черту“ и никто не стремился нарушить неписаный закон. Расизм был массовым психозом, охватившим всех, и скрытая расовая война продолжалась. Поэтому в столовой один ряд занимали только черные, в следующих двух или трех рядах сидели только белые и чиканос, следующий ряд снова заполняли только негры» (с. 20).